Голубятня на желтой поляне

Kirjeldus

Во вселенной Владислава Крапивина чудо и фантастика действуют на равных правах. Космические суперкрейсеры дальней разведки соседствуют здесь с мальчишками, летающими над миром, как ветерки, ведьмы уживаются с роботами, а школьники выбирают себе в друзья очень умного мальчика-роботенка. Сама вселенная у Крапивина не просто необозримое пространство со звездными галактиками-морями и планетами-островами в них — это необъятный кристалл, число граней которого бесконечно и на каждой грани свой мир, похожий на соседний и непохожий. На одной грани это Земля, на которой живем мы с вами. На соседней грани — планета, практически от нашей неотличимая, только все здесь вывернуто наизнанку. Потому что те, кто велит, — твари непонятной природы, не имеющие даже собственной оболочки, а вселяющиеся в манекены и статуи, — подчинили ее себе ради некой безумной цели. «Когда люди становятся равнодушными, ленивыми или слишком сытыми, когда им наплевать на свою планету, появляются те, кто велит. И кое-кто из людей не против: так спокойнее и проще…» — говорит в романе «Голубятня на желтой поляне» один из героев. И похоже, эта простая истина еще долго не потеряет смысла ни в мире-близнеце из романа, ни в нашем мире. Цикл о Великом Кристалле в творчестве Владислава Крапивина занимает особое место. Произведения, вошедшие в цикл, написанные в разное время, но связанные единой мыслью, — это не просто проза, это философия подвига. Это философия жизни, такой, какой она обязана быть. Фантастической, и никак иначе.