Алмазный мой венец

Kirjeldus

"Памфлетный мемуарный роман", "автобиографическая повесть", "беллетризованные мемуары", "дневник памяти", "роман-загадка" – таков далеко не полный ряд характеристик книги Валентина Катаева "Алмазный мой венец" (1978), жанр которой затруднялся определить и сам автор. С первых же ее страниц читатель оказывается на территории "странной республики гениев, пророков, подлинных поэтов и посредственных стихотворцев, ремесленников и неудачников", в колоритной атмосфере литературной жизни Москвы, Одессы и Харькова 1920-х гг., рядом с Маяковским, Булгаковым, Есениным, Багрицким, Олешей, Зощенко, Ильфом и Петровым и другими писателями той поры, которые выведены под условными прозвищами-масками и состоят с автором в сложных отношениях дружбы-вражды ("ибо между поэтами дружба – это не что иное, как вражда, вывернутая наизнанку"). Этот пристрастный, подчеркнуто и даже вызывающе необъективный взгляд писателя на собственную молодость, на исполненное резких контрастов время, на людей, вращавшихся в "магнитном поле революции", по выходе книги в свет породил вереницу разноречивых отзывов; сохраняет он немалый интерес и сегодня – как проявление "свободного полета фантазии, основанного на истинных происшествиях".